В моей последней на сегодня книге «Как исчезает дым», в повести «Человек, у которого было все», чиновник, отвечающий за так называемый Донбасский проект, попадает к священнику и вдруг понимает, что тот, поговорив с ним, оказывает эффект лучший, чем любой психолог или психотерапевт в мире. Внутри его, этого чиновника, даже зашевелились добрые порывы.
Ненадолго, правда. Видимо, у зумеров — преимущественно московских — внутри зашевелилось тоже, ведь устали они от праздности и захотели подлинного. Может быть, оно именно так. А возможно и другое: когда бесстыдно позируют на камеру, подражая и паясничая. Так или иначе, оказалось, все чаще московские зумеры отправляются в монастыри. Там они соблюдают необходимые для святого места действия, там получают еду — и живут три-четыре недели. По их заявлениям, это действует благотворно, исцеляюще. Жизнь в монастыре заменяет посещения психологов. Называется это совершенно отвратительным словом/термином — «монастыринг». И, по сути, иллюстрирует давно известную фразу: «Священник — это психолог для бедных». В этом случае речь не идет о малоимущих, но понятно, что жизнь в монастыре обходится зумерам дешевле, чем посещения людей, говорящих: «Время и пространство принадлежат вам». Как к этому относиться? Полагаю, как и у всех, путь к Богу каждого зумера индивидуален. Ясно, что многие отправляются в монастырь, потому что это модно, прикольно. Было бы иначе, эти люди не снимали бы на камеру и не выкладывали бы в социальные сети каждый свой шаг. А так: натаскал воды — расскажи подписчикам, совершил молитву — поведай. Это лишает происходящее и таинства, и святости. Но это все же не означает, что происходящее ничего общего не имеет с верой. Как к этому относятся в самих монастырях? А разве у них есть выбор? Могут ли они отказать желающим? Да и, вероятно, в принципе неплохо, что люди со стороны изучают, а, может, где-то и приучаются к монастырской жизни. Другой вопрос, чтобы эти модные ребята с гаджетами не развращали монастырских, не сбивали их с уклада. Это важно, потому что многие монастыри в России — последние форпосты православия. Мода на подобные заезды началась три года назад. Потом, как известно, вышел сериал «Монастырь». Это тоже сыграло свою популяризаторскую роль. Полагаю, запрос на подобные психологические разгрузки будет лишь нарастать. Ведь люди всегда искали утешения у Бога, в храмах. К сожалению, благодарить Господа приходят редко, а вот когда проблемы — тогда вспоминают. Но в последние годы мы дошли до того «нормального безумия», что бежали за помощью куда угодно, но только не в церковь. Посещали ретриты, шаманов, и сейчас посещают, а о церкви забыли. Потом вспомнили. Можно, конечно, зубоскалить по этому поводу. Можно ерничать. Можно лишний раз повторить культовое от группы «Кирпичи»: «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы оно не вешалось». Эту фразу можно в принципе брать для текстов о монастыринге, квадробинге или чем-то еще. Однако даже если один человек из тех, кто поехал в монастырь разгрузиться или потому что это модно/прикольно, задумается о Боге, о Вере, о спасении, то это будет неплохо. Хотя большинство все же совсем о другом. К сожалению. В заключение я хочу сказать одну простую и вместе с тем сложную мысль. Православие — это не о запретах и не о куличах на свободе. Православие — это о спасении, об отречении от мира и о внутренней свободе. Такой великой свободе, которую не дает в жизни, в миру ничто, ибо сказано: «Нельзя служить Богу и маммоне».
Свежие комментарии