За выборами президента США — событием, без сомнения, масштабным и заслоняющим все прочие — как-то незаметно для российского читателя прошел визит во Францию президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева. Между тем, если и не сам визит, то его возможные последствия тоже могут стать определяющими как для судьбы всей бывшей советской республики, так и лично для ее нынешнего лидера.
Переговоры глав двух государств обставили в духе лучших традиций подчеркнуто вежливой дипломатии. Так, в соцсети Х у Макрона появился пост, написанный на казахском языке, в котором тот выразил слова приветствия «дорогому партнеру и дорогому другу», отметив «глубокую дружбу, которая объединяет Казахстан и Францию, казахов и французов». В свою очередь, Токаев в статье для издания Le Figaro, предваряющей, как привило, подобные государственные визиты, отметил, что Астана остается стратегическим и надежным партнером для Парижа. Он также заявил, что Казахстан «как мировой лидер по производству природного урана рассчитывает сохранить свой статус надежного партнера французской атомной промышленности». Во время самих переговоров стороны сначала обсудили все актуальные темы международной политики, отметив единство позиций по вопросам приверженности международному праву и принципам Устава ООН в плане уважения суверенитета, независимости, территориальной целостности и нерушимости границ всех государств, выразили озабоченность ситуацией на Украине и ее гуманитарными и экономическими последствиями. Кроме того, они высказали полную поддержку нормализации отношений между Азербайджаном и Арменией, а также еще раз подчеркнули стремление продолжать тесное сотрудничество в рамках соглашения о расширенном партнерстве Казахстана и ЕС, в том числе по программе борьбы с изменением климата. Но все это по большому счету банальное протокольное бла-бла-бла, не стоящее вашего внимания и вообще никак не относящееся к истиной цели французско-казахского саммита. Из реального, а не бутафорско-пропагандистского там было только две вещи. Во-первых, подписание 36 различных контрактов и совместных программ на сумму 2,2 миллиарда долларов. Во-вторых — и это главное — предварительные договоренности о том самом сотрудничестве в сфере атомной энергетики. Теперь на пальцах. После недавнего референдума, одобрившего строительство в Казахстане новой АЭС близ знаменитого озера Балхаш, встал вопрос, кто будет подрядчиком этого строительства. На сегодня выбор проходит между четырьмя компаниями: китайской CNNC, российским «Росатомом», южнокорейской KHNP и французской Électricité de France (EDF). Разумеется, Макрон крайне заинтересован в том, чтобы выбор пал на EDF. Но дело тут не только в выгодном контракте и продвижении собственных атомных технологий. Дело еще в том самом уране, мировым лидером, точнее одним из, по производству которого, как справедливо заметил Токаев, выступает Казахстан. Именно доступ к этому виду полезных ископаемых интересует французов сильнее всего. Особенно острым для Франции этот интерес стал после недавнего военного переворота в Нигере (страна такая в Западной Африке), по результатам которого был свергнут профранцузский режим президента Мохамеда Базума, а сами французы со чады и домочадцы были посланы… В общем, им пришлось спешно покинуть территорию этой страны. С потерей влияния на свою бывшую колонию Франция лишилась 40% урана, поставлявшегося для ее атомной энергетики, и тут же направила все дипломатические усилия на поиски и восстановление утраченного. Тут как нельзя более кстати подвернулся амбициозный лидер Казахстана, мнящий себя ни много ни мало наследником чингизидов и Белой орды. Именно эти завиральные фантазии заставляют Токаева все чаще поглядывать на Запад и все реже на Север (Россию) и Восток (Китай). А зря. Как доказывает история, для подобных заморских территорий дружба с западными метрополиями ничем хорошим никогда не заканчивается. Вместо взаимовыгодных партнерских отношений возникает связка «белый господин» и «смиренный раб». Какая роль в этом раскладе уготована казахским «туземцам», думаю, говорить излишне. Если дело пойдет так и дальше, Токаеву вскоре придется привыкать к обращению «масса» в общении с Макроном, а всему Казахстану — смириться с ролью нового французского Нигера. Впрочем, это их выбор.
Свежие комментарии