В России уже 10 дней действует запрет на репост не зарегистрированных в Роскомнадзоре интернет-каналов с числом подписчиков свыше 10 тысяч. В них также запрещено размещать рекламу. Обычный человек вполне может оценить последствия новых правил: некоторые каналы перестали обновляться, другие неожиданно не смогли пройти регистрацию.
РКН отклонил более 30 тысяч заявок от владельцев таких каналов. Почему и каковы алгоритмы отказа, непонятно. Но всем очень интересно. Разбираем, как нововведение изменило Рунет и почему не все блогеры смогли пройти регистрацию. Регистрация блога или канала в РКН: в чем суть У предпринятой меры есть, насколько я понимаю, три задачи: борьба с анонимными СМИ, борьба с проукраинской пропагандой и в целом иностранным влиянием, а также со всевозможными «военблогерскими» каналами, которые вообще непонятно кто и с какого дивана ведет, что за люди собирают там деньги на срочносборы. Наконец, есть четвертая задача, которую с помощью новой меры решили. Вряд ли государство ставило ее, скорее она стала побочным следствием запрета — снижение хамства, случаев коллективной травли большими каналами отдельных лиц. Разберем каждый пункт подробно. Самые неожиданные люди Начнем, пожалуй, со второго пункта: вытеснение из Сети анонимных ресурсов, которые на самом деле принадлежат иностранцам и украинцам. Я вижу, как повлиял на блогосферу (слово, впрочем, устаревшее, но нового пока нет) запрет. С 1 января частично выбыли из «Дзена», например, каналы, которые раньше казались мне подозрительными: их общий дискурс вызывал догадки, что авторы находятся за границей. Оказалось даже хуже — видимо, у авторов не было российского гражданства, раз они не смогли зарегистрировать канал на госуслугах. «Дзен» и другие монетизируемые площадки показали результат такой чистки первыми, потому как с 1 января на незарегистрированных больших каналах запрещено размещать рекламу. А раз реклама исчезла и репостить такие каналы нельзя, у авторов сразу пропал энтузиазм. Некоторые остались. По ним сразу можно вычислить ту самую «ципсоту»: если большой канал продолжает работать без рекламы, при этом у него не стоит пометка «А+», с очень большой вероятностью это означает, что владелец не россиянин, а канал пропагандистский, его задача не зарабатывать, а обрабатывать. Нас с вами. Но понятно, что основной иностранный агитпроп у нас теперь в Telegram. Тут все достаточно сложно. У множества каналов, которые имеют огромное число подписчиков, нет вообще никаких пометок о том, что они хотя бы направляли заявление в Роскомнадзор. И если в случае, к примеру, с каналом «ЕЖ»* (по данным Минюста, это иноагент, бывший иноагент «Бриф»*) все понятно, поскольку они открыто объявили, что владелец в Казахстане, а их редакционная политика явно приобрела антироссийский характер, с другими понятно не очень. Есть пример Татьяны Монтян. Ни на одном из каналов ее сетки на утро 9 января не было отметки ни о подаче заявления на регистрацию в РКН (должен висеть номер заявления), ни ссылки на страницу верификации, по которой каждый пользователь может пройти и убедиться, что канал верифицирован. До недавнего времени Татьяна Монтян уверяла, что не возьмет российское гражданство, пока Россия полностью не освободит Донбасс. В контексте ее проукраинской позиции в середине 2010-х это выглядело странным. Однако буквально уже в декабре я прочитала, что Монтян все же получила российский паспорт, но не знаю, правда ли это. Однако ее каналы не имеют отметки о регистрации в Роскомнадзоре. Отсутствие ли у Монтян страницы на госуслугах виной, безалаберность автора или ситуация в РКН, который мог упустить столь крупный канал? В последнее не верю. Так что или у нее нет на самом деле нашего гражданства, или у Монтян нет полных прав на ведущиеся от ее имени каналы и она не может разместить информацию в описании канала, или же Роскомнадзор знает то, чего не знаем мы, и не регистрирует ее канал. Ведь некоторые пользователи жаловались, что, несмотря на подачу заявлений, они якобы не смогли получить регистрацию. Поэтому в шапке их каналов висит лишь номер заявления, но нет ссылки, по которой любой читатель может убедиться, что канал верифицирован. Должна быть буквенная ссылка, ведущая на страницу Роскомнадзора, где подтверждается, что конкретный канал прошел верификацию и государству известны все его администраторы и все модераторы: последних тоже нужно вносить в реестр. Что происходит, сказать трудно. Но я обратила внимания, что подтверждения верификации нет у самых разных людей. Например, у каналов Захара Прилепина — как в Telegram, так и в «Дзене». И, насколько я заметила, там не появлялся даже номер заявления на регистрацию. При этом в «Дзене» реклама под постами Прилепина стоит, хотя размещать ее на незарегистрированных каналах теперь запрещено. Отмечу, что регистрации и даже чаще номера заявления в Роскомнадзор, подтверждающего факт направления заявки на госуслуги, нет и на каналах соратников Прилепина по культурному фронту. Случай Прилепина интересный, ведь он сопредседатель парламентской партии. Почему нет регистрации? В Роскомнадзоре сбой? Или Прилепин в принципе не подавал заявку? Если сбой, почему нет даже номера заявления в шапке канала? Ведь 27 декабря Роскомнадзор сообщал о 30 тысячах отклоненных заявок на регистрацию — значит, есть алгоритмы отсева. Хотелось бы, конечно, о них узнать. Но за первые 10 дней января уже можно составить некоторое представление о «блогосфере». Расклады понятны: потихоньку из гонки выбывают иностранцы, украинцы и подозрительные. Часть авторов подали заявки и не прошли регистрацию. Часть их вовсе не подавали. Очень интересно, кто все эти люди, почему у них не получилось зарегистрировать каналы. Бывшие украинцы и срочносборщики Знаете, у кого еще нет верификации? У скандально известного канала срочносборщиц «КатяВаля». Те самые Катерина и Валентина Корниенко, которые были замешаны в скандале с гибелью Эрнеста и Гудвина: убитые во время штурма бойцы перед гибелью записали видеообращения, в которых обвинили КатюВалю в расхищении гуманитарной помощи и назвали соучастником этих действий супруга Валентины Корниенко — командира своего полка Игоря Пузика. Припомнили и старые скандалы этих сборщиц: как общественники подозревали их в хищениях еще в середине 2010-х. В ответ «КатяВаля» запустили антикризисные пиар-кампании, их показали даже на одном центральном телеканале, им пели оды известные военблогерские каналы и официальные военкоры. Вот итог: «КатяВаля» не имеют на своей странице не только ссылки на регистрацию канала, но даже номера заявления в Роскомнадзор. Подавалось ли оно? Если нет, то какова причина? Не может же быть, что у «КатиВали» нет российского паспорта? Говорилось ведь, что срочносборы на солдатиков потихоньку будут прикрывать. Я сама этого требовала, так как считаю, что вреда от хищений больше, чем пользы. Даже ходили слухи, что при новом министре обороны появился специальный заместитель, который будет наводить порядок в волонтерских сборах и поставке армии гуманитарной помощи. Возможно, мы уже видим последствия работы этого человека: ряд откровенно мутных каналов с военными сборами пока не заявили о прохождении регистрации. Очень хочется узнать почему. Пока очевидно, что вокруг срочносборщиков, военблогеров, разных диванных военных экспертов происходят события, от которых мы видим лишь айсберг: у ряда таких каналов, и раньше подозреваемых в иностранном происхождении, не оказалось регистрации. Ее нет у множества околовоенных каналов выходцев с Украины, Донбасса и Крыма. Нет сведений даже о подаче на регистрацию у канала Владислава Угольного. Зато зарегистрированы и выполнили все требования канал «Два майора», в ведении которого подозревали двух уроженцев Крыма. Также подана заявка на регистрацию, но нет сообщения о внесении в реестр канала Владимира Грубника «Призрак Новороссии». Я слышала предположение, что Роскомнадзор сотрудничает с МИД и МВД и может отказывать в регистрации каналов обладателям иностранных паспортов, прежде всего украинских, конечно. Пока никаких решительно подтверждений этому у нас нет, однако пример канала Татьяны Монтян говорит о том, что это может быть правдой: вряд ли Монтян успела выйти из украинского гражданства. Если что, я такую меру полностью поддерживаю. Допустим, жители Мариуполя вряд ли успели бы с весны 2022 года сдать украинские паспорта. Однако жители ДНР, Крыма имели для этого 10 лет. Если кто-то не вышел из гражданства Украины за десятилетие, я лично к таким отношусь подозрительно: зачем им вести в России новостные каналы? Чьи СМИ? Кстати, личный канал Ксении Собчак «Кровавая барыня» тоже не имеет отметки о прохождении регистрации — в нем есть лишь номер заявления. Если правдива версия о том, что в регистрировании Telegram-каналов отказывают россиянам с паспортами других государств, тогда понятно: ведь многократно сообщалось, что у Ксении Анатольевны может быть паспорт Израиля. При этом ее проект «Осторожно, новости» регистрацию прошел. Увы, нельзя посмотреть, кто владелец. Возможно, случай Собчак, как и случай Захара Прилепина, — сбой, следствие медлительности госмашины, а, может быть, у Собчак действительно есть иностранный паспорт. Тогда мы подходим к самой главной, на мой взгляд, задаче введения реестра крупных блогеров — борьбе с анонимными и иностранными СМИ. Если на канале в 10 тысяч подписчиков обсуждают котов и постят мармеладных мишек, это, конечно, не СМИ. Но и не искусство. Искусство может и должно иметь шанс быть анонимным. Граффити, политическое искусство, акционизм — они должны получить право на анонимность. О принятых ограничений они могут пострадать, хотя и не сильно: об актах такого искусства обыватель все равно узнает из СМИ. Подцензурное анонимное искусство не сможет прорваться, потому что официальные СМИ не будут его цитировать, но у нас такого искусства и нет. А утрата создателями мультфильмов про мармеладных мишек возможности анонимно и безнаказанно накачивать детские головы мусором как раз полезна. Так что в части ущерба для культуры мера по регистрации больших каналов терпимая, большого ущерба не будет. Что касается вреда для общества, то здесь я придерживаюсь строгого принципа: анонимных СМИ не бывает. Фактически же у нас популярные каналы общественно-политической направленности играют роль средств массовой информации. Люди читают новости, даже не задумываясь, что они не знают, кто эти новости для них пишет, кто пишущими руководит, кто владеет каналом и кто его финансирует. Последнее чрезвычайно важно: когда мы имеем дело с официальными СМИ, то в общих чертах понимаем, на что они живут: мы видим рекламу, видим госсубсидии или гранты. Если не видно того и другого, мы сразу в голове отмечаем, что газета или журнал имеют мутные источники доходов. Следовательно, непонятно, кого они обслуживают. В том же Telegram люди легко потребляют любую анонимную информацию. Единицы из читателей осознают, что на канале нет маркированной рекламы, а значит, он живет на черный кэш или «нативку» — то есть не маркированную текстовую рекламу. Когда надо что-то тиснуть. Даже в СССР диссиденты не потребляли анонимные СМИ. Анонимными могли быть листовки, которые студенты разбрасывали в университете. Или немцы скидывали на головы советских колхозников. Право на анонимность СМИ не соотносится со свободой слова, потому как она заключается в праве распространять информацию свободно и не быть наказанным. У человека должно быть право анонимно обратиться в СМИ, да. Анонимно распространить информацию из СМИ. Кажется, пока это право не нарушено — запрет касается только крупных каналов и не затрагивает обывателей. Впрочем, даже если обяжут регистрировать все каналы, вряд ли это станет ущемлением свободы слова. Анонимность должна остаться в частной переписке, в обращении в СМИ и органы. Я в целом считаю, что ее не должно быть при публичном общении вообще, даже в чатах. Интернет по паспорту — именно так. Анонимность пользователей развращает безнаказанностью. Но пока до этого далеко. Первый шаг к деанонимизации фактически превратившихся в СМИ крупных каналов сделан. Хотелось бы еще один. Ведь когда мы смотрим официальный сайт СМИ или читаем газету, всегда можем заглянуть в выходные данные и проверить, кто ответственен за выпуск, кто владеет изданием. Считаю, что имена собственников каналов более чем со 100 тысячами подписчиков нужно раскрывать. Сейчас по ссылке регистрации читатель может лишь удостовериться, что имя владельца канала известно государству. А нужно, чтобы оно было открыто и читателю! Я лично хочу знать, кто собственник канала «Осторожно, новости» и «Два майора», сколько там админов и модераторов, как их зовут. Хамству — бой! Но пока и так сойдет. Плоды уже есть. Есть, как я говорила в начале, и побочное следствие нового правила, а именно — снижение уровня хамства и оскорблений. Повторю: считаю, что в публичном общении не должно быть анонимности. Нельзя представить появление на базарной площади человека в маске, который станет всех оскорблять. В анонимном интернете именно так. Даже если аккаунт в Telegram неанонимен, прилечь его владельца к ответственности в суде было невозможно. До сих пор, пока не ввели регистрацию. Теперь владельцы крупных каналов хотя бы не могут бесконечно оскорблять, ругаться, распространять безнаказанно клевету и объединяться для травли менее популярных своих оппонентов. Резкий спад хамства, агрессии со стороны владельцев крупных каналов произошел именно в декабре, когда они начали подавать заявки на регистрацию, то есть перестали быть для государства анонимными. Сегодня все, кто подал заявку, резко стали вежливыми. Потому что знают, что теперь для привлечения их к ответственности не нужно через суд безуспешно устанавливать авторство — оно установлено, сразу можно штрафовать. Все владельцы каналов, которые хотя бы подали в РКН заявку, стали, что называется, как шелковые. И это отличное последствие. В Telegram слишком много агрессии, хамства, издевательств. Сегодня хотя бы крупные авторы лишены возможности раздраконивать и оскотинивать читателей. *Минюст добавил в реестр иноагентов новые названия внесенных ранее в список Telegram-каналов Brief, «Brief Важное» — «ЕЖ/дневник», «ЕЖ/главное».
Свежие комментарии